Антихрупкость
Антихрупкость
В предыдущей главе автор распрощался с Вами, уважаемый читатель, так как решил, что ответил на вопрос: «Как стать вершителем?» Эту часть книги автор полагал посвятить «светлому будущему человечества» — анархическому обществу, а заодно попытаться ответить на Ваш главный вопрос: «Зачем все это нужно?». Но вот, как перейти от одного к другому он не знал, и тут ему на глаза попалась замечательная книга «Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса». Написал ее известный писатель, автор бестселлера «Черный лебедь» Нассим Николас Талеб (к слову сказать, ливанский христианин). Вот самые первые слова из его книги: «Ветер гасит свечу и разжигает огонь. Точно так же дело обстоит со случайностью, неопределенностью, хаосом — каждый из нас желал бы не прятаться от них, а извлекать из них пользу. Иными словами, стать пламенем, жаждущим ветра». То же самое, только другими словами, утверждал, и автор настоящей книги во второй ее части. Подобных людей он назвал вершителями, ну а Талеб обозначил их как «антихрупких». Если Вы последуете советам автора и станете Homo argenteus (это обязательный предварительный шаг на пути вершителя), то приобретете изрядную дозу антихрупкости по отношению к самым разнообразным болезням. Именно антихрупкости, а не неуязвимости. Автор, например, тоже болеет гриппом, другое дело, что излечивается от него он не за неделю, как все окружающие люди, а за 24 часа.
Антихрупкость по Талебу — совсем не то же, что эластичность, гибкость или неуязвимость. «Гибкое либо эластичное противостоит встряске и остается прежним; антихрупкое, пройдя сквозь испытания, становится лучше прежнего», ну а неуязвимому подобные испытания вообще «по барабану». Свойством антихрупкости обладает все, «что изменяется со временем: эволюция, идеи, революции, политические системы, технические инновации…системы права, экваториальные леса, устойчивость бактерий к антибиотикам… Даже человечество как вид на этой планете». Антихрупкость определяет границу между простым и сложным, она любит случайность и неопределенность, и не боится ошибок. Уникальность антихрупкости заключается в том, что она позволяет работать с неизвестностью, делать что-то в условиях, когда мы не понимаем, что именно делаем. Каждый человек на нашей «грешной земле» окружен со всех сторон самыми разнообразными примерами того, чему нравятся стрессоры и переменчивость, и в первую очередь, этим свойством обладает все живое. Но вот беда, любое свойство материи, включая и антихрупкость, и даже неуязвимость определяется строгими рамками обратимого воздействия на материю того или иного стрессора, например, времени. Кажется, что камень неуязвим по отношению ко времени, но это не так, через миллионы лет он превратится в песок. Какие именно события переживет этот камень за время своей жизни мы, конечно, не знаем, но окончательный результат его жизни легко предсказуем — всякая жизнь подразумевает смерть.
Рассчитать риск последовательности редких событий и предсказать их наступление невозможно по определению. Наверняка можно утверждать лишь одно, чем чаще происходят какие-то перемены, тем меньше их амплитуда, чем реже — тем больше. Антихрупкость — это свойство всех естественных систем, которые сумели выжить до настоящего времени. А раз так, то лишая эти системы воздействия переменчивости, случайности и стресса, мы им только вредим. Добиваясь стабильности, другими словами, сокращая количество перемен, мы, тем самым, увеличиваем амплитуду колебаний, и запросто можем добиться такой амплитуды, пережить которую естественная система уже не сможет. Вот как раз этого и не понимают очень многие люди, а зря! Стремясь к стабильности, подавляя случайность и переменчивость, человечество сделало хрупкими экономику, свое здоровье, политическую жизнь, образование, почти все на свете. Если Вы, уважаемый читатель, проведете месяц в очень удобной и теплой кровати, Ваши мышцы наверняка атрофируются, хотите Вы того или нет. Современный жестко структурированный мир поступает точно так же, вредит самому себе, нанося удар по антихрупкости всей системы.
Основной фактор, который делает человеческие общества хрупкими и порождает кризисы, это нежелание человека поставить на кон свою собственную шкуру. Этот подтверждает и начавшийся в 2008 году экономический кризис. К настоящему времени остались на плаву только те, кто брал на себя риск и по полной программе расплачивался за свои действия. Ну а сегодня имеет место обратное. «Мы становимся свидетелями того, как возвышается новый класс героев наоборот, то есть бюрократов, банкиров и ученых, которые облечены большой властью, но никому не подотчетны и ни за что не отвечают. Никогда прежде такое множество ничем не рискующих людей, иначе говоря, тех, кому ничего не грозит, не контролировало общество в такой степени» (Талеб). О чем это говорит? Да только о том, что мир наш приближается к своему краху все ближе и ближе. Жизнь куда более запутанна, чем мы думаем. Наше сознание на протяжении всей жизни занято тем, что «превращает историю в нечто гладкое и линейное, и в результате мы недооцениваем случайность». Сложные же системы отличаются большой взаимозависимостью и нелинейными реакциями на любые произведенные с ними действия. Как мы выяснили выше, вероятность очень редких событий рассчитать невозможно, а современные ученые, тем не менее, занимаются подобными расчетами, чуть ли не все свое время. Основным результатом таких расчетов является «полный бардак» в головах подавляющего большинства людей, причем далеко не самых глупых. «Чем реже событие, тем самоуверенней становятся «ученые», которые предсказывают это событие, моделируют его, готовят презентации в программе Power Point и демонстрируют участникам разного рода конференций сложные уравнения на разноцветном фоне» (Талеб).
К нашему счастью, благодаря своей антихрупкости, природа является лучшим специалистом по редким событиям, на протяжении многих миллиардов лет ей удавалось выжить без каких-либо командно-административных инструкций. При этом вымирали целые виды животных, оказавшихся неготовыми к глобальным переменам, зато их место очень быстро занимали другие виды наиболее антихрупких существ. В общем случае, понятие «антихрупкости» не подчиняется общеизвестному правилу: «свойство целого определяется свойствами его составных частей». Скорее наоборот, хрупкость составных частей целого часто вызывает антихрупкость всей системы в целом. Все мы смертны, а порой даже непредсказуемо смертны, но человечество продолжает свое существования, невзирая ни на что. И это радует автора, так как позволяет ему надеяться на лучшее. Однако «надежда — глупое чувство». Как говорится, «на Бога (природу) надейся, но и сам не плошай». Именно это обстоятельство является главным для любого вершителя, и максимально проявляется оно при минимальном содержании в человеке собственной лени. Чем меньше человек ленится, тем выше степень его антихрупкости. К этому и призывает Вас автор на протяжении всей книги. По большому счету, и первая, и вторая части книги посвящены только одному — вопросу повышения степени антихрупкости, как отдельного человека, так и человеческих сообществ.
Следует отметить особо, что второе так же важно для человека, как и первое. Если человек повысил свою антихрупкость до невиданных высот, не повышая при этом степень антихрупкости общества, в котором он живет, то может случиться вот что, человек выживет после какой-то случившийся катастрофы, а вот общество «накроется медным тазом». В этом случае не протянуть долго и самому человеку. С другой стороны, повышая степень антихрупкости общества, в котором он живет, не повышая при этом своей антихрупкости, он поддерживает жизнь общества, но может потерять свою собственную жизнь. Другими словами, мы опять вернулись «на круги своя». Так что, быть эгоистом или бессребреником — одинаково плохо, нужна «золотая середина». Никогда не забывайте, неуязвимость не является синонимом антихрупкости, скорее наоборот. Нашу Мать-природу никак не назвать «безобидной», она агрессивно уничтожает одни виды живых существ и замещает их другими. Когда дело доходит до случайных событий, одной неуязвимости уже недостаточно. «В долгосрочной перспективе все, что обладает даже ничтожной уязвимостью, разрушается, потому что время безжалостно». А вот, антихрупкость неподвластна времени. Каждый человек подсознательно развивает свою антихрупкость, даже не замечая этого, в то же время на сознательном уровне мы отвергаем данное понятие, особенно в сфере интеллектуальной деятельности. Очень многие люди искренне верят, что причины, после которых происходят события, по определению познаваемы. К сожалению, это не так, чаще бывает наоборот, Ваши рациональные решения и действия действительно приводят к видимой выгоде, но выгода эта незначительна, а вот побочные эффекты в потенциале огромны и не видимы. Все мы живем в вероятностном мире и каждое наше действие (бездействие) обязательно приводит к увеличению вероятности исполнения одних событий и уменьшению — других. Но вот беда, однозначно определить все мыслимые и немыслимые последствия своих действий ни одному человеку не под силу.
Любая сложная система, против общепринятой точки зрения, не требует усложненных сводов правил и замысловатых принципов управления. Повторюсь еще и еще раз, чем проще, тем лучше. Усложнение ведет к длинной цепочке совершенно непредсказуемых эффектов, которые, в свою очередь, вызывают все новые и новые вмешательства с целью исправления вторичных эффектов. На эти вмешательства сложная система отвечает взрывным каскадом ветвящихся непредвиденных реакций, каждая из которых опаснее предыдущей. Так что, лучше всего ничего не усложнять, а то себе дороже может выйти. Впрочем, простота не так уж и проста. Как говаривал Стив Джобс, «нужно тяжело работать, чтобы очистить мышление и творить просто». Подробнее об этом аспекте жизни Вы сможете прочитать в авторском послесловии во второй части этой книги. И вот еще что — все, о чем там рассказано, автор делал сам и для себя, а риск, который он принимал или отвергал, — его личный риск. Примите ли Вы его или нет, дело исключительно Ваше, уважаемый читатель. При этом не забывайте о степени своей антихрупкости, то есть о Вашем отношении к переменчивости и случайностям. Если это Ваша стихия, Вы наверняка антихрупки, если нет — также наверняка хрупки, а стало быть, и не приспособлены к этой жизни. Есть такое философское понятие — доксастическое обязательство, оно возникает, когда мы не просто болтаем о чем-то, а искренне верим в сказанное, причем, настолько, что готовы рискнуть ради него своим благополучием. Именно это обязательство и является главным в жизни любого антихрупкого человека (вершителя в авторской терминологии). Как писал Джордж Сантаян: «Человек нравственно свободен, если… он судит о мире и других людях с бескомпромиссной искренностью». Именно этим здесь и занимается автор, по крайней мере, пытается это сделать.
Уважаемый читатель, ниже Вашему вниманию предлагается целый абзац из книги Талеба, с положениями которого автор согласен на все сто процентов. «Я удивлю тех, кто считает, что академическая карьера более спокойна, что это тихая гавань после переменчивого и рискованного бизнеса: когда ты активен, новые проблемы и новые шрамы каждый день замещают прежние головные боли, ссоры и конфликты. Один клин все время вышибает другой, все клинья удивительно разные. Между тем ученые (особенно социологи), как правило, не доверяют друг другу; их мучают мелкие навязчивые идеи, зависть и ледяная ненависть, пустяковые замечания перерастают в обиды, которые каменеют, когда ученый в одиночестве общается с экраном компьютера и вращается в одних и тех же виртуальных кругах. В бизнесе столь сильной зависимости я не видел. Опыт говорит мне, что деньги и сделки «чистят» отношения между людьми, а идеи и абстрактные материи вроде «признания» и «значения» деформируют их, порождая атмосферу бесконечного соперничества. Со временем я осознал: меня воротит от тех, кто падок до ученых званий; я считаю таких людей омерзительными и ненадежными». В этих словах заключена горькая правда, и что- то добавить в них или наоборот отнять автор не берется.
Как же повысить степень своей антихрупкости? Самый известный и самый давнишний способ называется митридатизацией (в честь Митридата IV — царя Понта в Малой Азии). Для защиты себя от яда этот царь принимал малые дозы ядов, постепенно увеличивая их. Это, конечно, еще не антихрупкость, а лишь достаточно скромный уровень неуязвимости, но общий принцип повышения антихрупкости царь выбрал верно. Если яд делает Вас не просто более неуязвимым, а лучше прежнего, то это уже проявление эффекта повышения антихрупкости. Этот способ использовали лекари в своей практике с самых древних времен, и назвали его гормезисом. Некоторые современные ученые считают, что овощи полезны не за счет их истинной полезности (с этим заявлением можно и нужно поспорить), а, наоборот, за счет содержания в них ядовитых веществ. Растения защищаются от внешнего мира, вырабатывая ядовитые вещества, которые, если их поглощать в адекватных количествах, могут стимулировать работу человеческого организма. Так же человек поступает, когда ограничивает себя в пище, это идет ему только на пользу. Из сказанного можно сделать вывод: избавление естественной системы от стрессоров может нанести этой системе только вред. Еще один интересный вопрос: «За счет чего повышается антихрупкость системы в случае периодического воздействия на нее того или иного стрессора (в разумных пределах, конечно)?» И на этот вопрос Талеб в своей книге отвечает, по мнению автора, вполне разумно. Происходит это за счет увеличения «избыточности» естественной системы. Всякое живое существо в нашем мире обладает такой избыточностью, в той или иной степени. Например, у Вас две почки, а для нормального функционирования организма вполне достаточно одной. Природа обожает перестраховываться. Так же дело обстоит и во время осуществления гормезиса, в это время организм включает одну или сразу несколько избыточных функций, которые и повышают степень его антихрупкости. Происходит это, прежде всего, против действия используемого стрессора, но одновременно вызывает и иные последствия, повышающие анитихрупкость против какого-то другого стрессора.
Именно этим Вы и занимаетесь, используя парапсихологические практики. При их осуществлении не стоит забывать главную составляющую таких практик — принцип полезности гормезиса. Вот как раз про этот принцип у Талеба практически ничего не написано. Если Вы проводите гормезис недостаточно интенсивно, у Вас наверняка ничего не получится. Если же Вы делаете это чрезмерно интенсивно, то запросто можете «дать дуба». «Золотой середины» Вы здесь не найдете, как бы не пытались это сделать. Что же делать, спросите Вы. Ответ предельно прост, надо сначала повысить свою антихрупкость за счет использования какого-то одного стрессора, а уже после этого использовать стрессоры парапсихологии. Именно по этой причине, автор рекомендует Вам до начала активного использования энергии Ци (смотри главу «Цигун») перевести свой организм в состояние Homo argenteus. В противном случае возможны «марципаны», в том числе, дурдом и даже смерть от онкологического заболевания. Автор (также как и Талеб) убежден, что перемены и развитие начинаются с внутренней необходимости, их порождают действия, выходящие за рамки реализации конкретной необходимости. Как говорили древние римляне, развитие порождается голодом. Этот завет древних куда глубже, чем может показаться на первый взгляд. Он в корне противоречит современным методам и концепциям инноваций и многоуровневого прогресса. «Перемены и инновации начинаются, когда гиперреакция на неудачи высвобождает избыточную энергию!» Увы, несмотря на мудрость древних, наши современники пытаются изобрести что-то в атмосфере комфорта и безопасности вместо того, чтобы принять простую истину: «Необходимость — истинная мать любого изобретения». Как учит нас история, чем богаче мы становимся, тем сложнее нам жить по средствам. Изобилие всякий человек переносит труднее, чем нужду. Сегодняшний экономический кризис как раз и проистекает из этой особенности человека и всего человечества.
Зато у человека есть и другая особенность. Наше подсознание весьма точно предугадывает вероятный ход событий и оценивает риск куда эффективней, чем интеллект. Интеллект же упрямо считает, что «хуже уже не будет», хотя логически это никак не доказуемо. Как написал в свое время Лукреций: «Дурак верит, что самая высокая гора в мире равна по высоте той горе, которую он видел». Как видите, наш логичный «интеллект» зачастую поступает по-дурацки. Не верите, тогда обратите свое внимание на современное «стресс-тестирование» различных экономических объектов. Менеджеры берут самый глубокий экономический спад в истории или самую ужасную войну и рассказывают нам, какой будет худшая отдача при реализации именно этого варианта. Это вполне разумно, если случится что-то меньшее выбранного ими варианта, но абсолютно глупо, если случится что-то большее. Природа же (и наше подсознание) всегда готовится к тому, чего никогда не было, предполагая, что все может быть еще хуже. Именно этой свойство природы заставляет ее избыточно реагировать на любые возможные стрессоры (принцип гиперкомпенсации в терминологии Талеба). Всем известный тезис: «Выживает самый приспособленный» значительно точнее записать в другом виде: «Выживает готовый к гиперкомпенсации». Именно по этой причине наша земная природа существует уже многие миллионы и даже миллиарды лет и ничего ей не делается.
Мораль всех этих басен такова: наибольшую выгоду человек получает не от тех, кто пытается ему помочь, а от тех, кто активно пытается ему навредить. Так и автор, разговаривая здесь с Вами, уважаемый читатель, о всяких разностях, совсем не обращает внимания на то, как Вы воспринимаете его колкости в Ваш адрес, а наоборот нагромождает их все больше и больше. Уверяю Вас, это пойдет Вам только на пользу. Не такой уж автор и колючий, просто он любит правду и не стесняется делиться своей правдой с Вами, уважаемый читатель. Вы вправе воспринимать его как, своего рода, стрессор. Ну а всякий стрессор обязательно содержит в себе информацию, которую передает любой сложной системе во время контакта с ней. Так и Ваше тело получает информацию об окружающем его мире не через логику и разум, а через воздействие на него какого-либо стресса. Отсюда вывод: нет стрессов, нет информации. Ошибки и их последствия — это, опять-таки, информация. Человек может научиться чему-либо только на своих ошибках. Боль для детей, например, — это единственная информация об управлении риском, рассуждать логически они еще не умеют, и, слава Богу, иначе бы они не дожили даже до своей юности. Сложные системы всегда строятся на информации, и ее передатчиков вокруг нас куда больше, чем мы замечаем. Это явление называется каузальной непрозрачностью, разобраться с причинно-следственными связями человеку достаточно сложно — стандартная логика для этого просто непригодна.
С другой стороны, антихрупкость, присущая людям, всегда конечна, у одних людей ее больше, у других — меньше. Полезность воздействия стрессоров зависит не только от их частоты и интенсивности, но и от степени антихрупкости самого человека. Но как бы Вы не были антихрупки, всегда помните, продолжительный стресс, даже малой интенсивности, может принести только вред, и ничего более. После воздействия стрессора человеку необходимо время для своего восстановления. Если этого времени недостаточно, то никакой пользы от стресса человек не получит, а стало быть, следует избегать подобных стрессов. Большая часть жизни современного человека, как это ни грустно, заключается в ее хроническом повреждении в результате воздействия подобных стрессов. Каждый отдельный человек пытается избежать таких стрессов, но каждое централизованное правительство сегодняшнего мира заставляет его жить под их воздействием. Возьмем, например, Швейцарию. Любой современный человек убежден, что она представляет собой пример высочайшей стабильности, и это действительно так. Но только малая часть людей понимают, что стабильность Швейцарии определяется не централизованным правительством, а наоборот его отсутствием. Швейцария управляется местным самоуправлением кантонов — мини-государств, объединенных в конфедерацию. Это последняя заметная на мировом уровне страна, которая представляет собой лишь группу мелких самоуправлений, предоставленных самим себе, и управляемых не сверху — вниз, а наоборот, снизу — вверх.
Вот как об этом пишет Талеб. «Колебаниями снизу — вверх (или шумом) я называю вид политической переменчивости, который можно наблюдать в самоуправлении… Огромное государство не похоже на гигантское самоуправление, как младенец не похож на маленького взрослого… Группа самоуправлений с очаровательно провинциальными дрязгами, со всеми их внутренними спорами и враждующими индивидами образует достаточно милое и стабильное государство. Решение местных проблем требует совершенно иного подхода, чем управление огромными и абстрактными государственными расходами: люди издревле жили маленькими группами или племенами, и научились управлять именно в их границах. В рамках самоуправления тело и биологическая реакция останавливают человека от того, чтобы причинить вред другим людям. В масштабе большой страны «другие» — категория абстрактная; когда у госчиновника нет социального контакта с теми, чьи судьбы он решает, этот чиновник, движим скорее логикой, чем эмоциями. Малое всегда более антихрупко, чем большое. На деле же все большое обречено на разрушение. Как ни печально, это свойство, судя по всему, универсально и касается огромных корпораций, очень крупных млекопитающих и больших правительств… Беда в том, что, создавая бюрократию, мы обязываем государственных чиновников принимать решения на основе абстрактных и теоретических данных, причем у чиновника возникает иллюзия, что его решения рациональны и логичны». На самом же деле, они лишь создают вокруг себя постоянно действующие стрессы малой интенсивности, и тем самым, губят население страны, которой служат. Вот на этом и притормозим.
Ну, а теперь можно поговорить и о «светлом будущем» человечества. Следующая глава посвящена анархизму — лучшему, что смогли придумать на сегодня умнейшие люди всех времен и народов. По мнению автора, анархическое общество, в отличие от всех ныне существующих, обладает свойством антихрупкости в полной мере. Все современные государства, включая Россию, по своей сути являются хрупкими сущностями, и любая интенсивная перемена, например, крах мировой экономики, может привести их к гибели (скорее всего, так и будет). Ну а крах мировой экономики неизбежен, весь вопрос — как скоро он случится, и успеем ли мы построить в России фундамент анархического общества до этого срока?