Анархизм, социализм и власть
Анархизм — такая же социальная теория, что и социализм с коммунизмом. И как любая из этих теорий чрезвычайно притягательна именно для народа (социума), и вызывает отторжение у власти. К построению коммунизма человечество даже близко не подступилось, а вот «социализм в отдельно взятой стране» пытались построить в России после Октябрьской революции 1917 года. Попытка эта, как мы знаем, закончилась неудачно. Для того чтобы построить справедливое анархическое общество необходимо учесть ошибки социализма. Профессор Вячеслав Дашичев («Чтобы вывести Россию из тупика, нужна не капиталистическая перспектива, а национальная идея, ориентированная на новый демократический социализм») попытался выявить эти ошибки. По его мнению, главными пороками социализма, приведшими к развалу СССР, являлись следующие ошибки, допущенные Советской властью:
«Во-первых, неспособность власти реформировать и совершенствовать социалистическую систему в соответствии с вновь возникающими политическими, экономическими, научно-техническими и международными реалиями. Власть была скована идеологическими догмами, силовыми структурами, отсутствием правовой демократической преемственности. На протяжении 70 лет все попытки реформ в Советском Союзе либо душились в зародыше, либо (по прошествии некоторого времени) прерывались, либо направлялись в ложное русло. Так созданная после 1917 года социально-экономическая система оставалась застывшей и косной, негибкой, в экономическом отношении недостаточно эффективной и очень уязвимой с точки зрения стабильности и надежности власти. Отбросив прочь принципы конвергентного характера развития человечества, объявив теорию конвергенции чуть ли не контрреволюционной, советское руководство исходило из того, что существовавшая советская система является верхом совершенства, отвечает «истине в последней инстанции» и не подлежит изменению. На самом деле все упиралось в боязнь элиты потерять в ходе системных изменений свою власть. Но это как раз и привело к ее краху.
Во-вторых, неспособность системы к самоусовершенствованию пагубно отразилась на национальном вопросе, на отношениях между Центром и элитами национальных республик, требовавших для себя больше властных полномочий, большей свободы действий и представительства в центральных органах власти, усиления роли национальной идентичности. Поэтому реформы в области национальных отношений должны были быть направлены на то, чтобы повысить политическую, экономическую и культурную заинтересованность как элит, так и представляемых ими национальностей оставаться в составе союзного государства. Руководство Горбачева слишком поздно поняло это. Запоздалая реформа СССР в условиях ослабления политической власти уже не могла предотвратить роста центробежных сил. Кризисная обстановка требовала принятия экстраординарных мер, вплоть до обращения к идее создания конфедеративного государства. Но это не было сделано.
В-третьих, гибельной для страны оказалась ложная в своей основе и совершенно ненужная мессианская гегемонистская политика советского руководства — «отрыжка от троцкизма» — его стремление навязать другим странам и народам свои ценности и свою систему правления. Эта политика пожирала львиную долю материальных и духовных ресурсов страны и не позволяла сосредоточиться на повышении благосостояния граждан, обеспечить их социальную удовлетворенность, эффективно развивать гражданские отрасли производства и в конечном итоге — создать положительный «демонстративный эффект» в мире от существовавшего в Советском Союзе общественного устройства. Этот путь был бы намного эффективнее и цивилизованнее, чем навязывать другим силой свои идеи и порядки и выступать в глобальной роли их защитников. В результате «имперского перенапряжения» Советский Союз надорвался. В перспективе он был не в состоянии выдержать противоборства с намного превосходившей его по мощи западной коалицией. Советская политика мессианской экспансии оказалась очень выгодной для Соединенных Штатов. Она позволила им извлекать большую политическую и экономическую выгоду из конфронтации и укреплять свое господство в странах Западной Европы.
В-четвертых, Советский Союз погубила не прекращавшаяся с 1917 г. борьба за власть в верхних эшелонах государства и партии, стоившая стране больших человеческих жертв (например, сталинские чистки), державшая общество в постоянном напряжении. Причины этого надо искать в антидемократическом и в своей сути нелегитимном характере власти. Судьба страны зависела от произвола буквально от одного или нескольких правителей. Государственный переворот «трех» в декабре 1991 г. развалил ее как карточный домик. И никто не воспрепятствовал этому. В правовом, демократическом, социалистическом государстве это было бы невозможно.
В-пятых, развал Советского Союза явился следствием моральной, нравственной и профессиональной деградации правящей партийной и государственной элиты, отсутствия в ней мобильности, кадрового омоложения, вырождения ее в геронтократию. Особенно уродливые формы это приобрело в правление кланов Брежнева и Черненко. Появились такие асоциальные явления как коррупция, обогащение за чужой счет, забвение норм социалистической морали, предательство народных интересов. Это способствовало прорыву к вершинам власти политических проходимцев, вроде Ельцина, предавшего идеалы социализма и интересы народа.
И, наконец, в-шестых, важнейшей причиной падения Советского Союза явилось отсутствие живой связи между широкими слоями народа и установленной в ней социалистической системой. Одна из важнейших задач социального строя состоит, очевидно, в том, чтобы заставить активно работать на социализм весь общественный организм, а не только власть. Ныне существуют многочисленные приводные ремни власти к обществу. Важно создать приводные ремни общества к социализму. А ими могут быть в первую очередь промышленные и сельскохозяйственные производственные единицы, общественные организации, наделенные большой самостоятельностью в принятии решений и в деятельности. Централизация власти должна разумно сочетаться с инициативой, предприимчивостью, творческим простором на местах, в низовых, базовых звеньях общества. Надо именно в этих звеньях создавать материальные и духовные стимулы, заинтересованность каждого отдельного гражданина в социализме. Без этого общество обречено на экономическую и социальную деградацию и кризис. Следовательно, развитие горизонтальных связей и взаимодействий, в первую очередь в экономике, в дополнение к главенствующим вертикальным связям важно не только с точки зрения социальной эффективности общества, его экономического, научно-технического и культурного прогресса, но и для гарантии безопасности социализма в каждой отдельно взятой стране».
Видный американский политолог, преподаватель Оксфордского университета Джеральд Коэн опубликовал в США в 2009 г. труд под впечатляющим названием: «Социализм — а почему бы и нет?». Свой труд он заканчивает словами: «Я согласен с Альбертом Эйнштейном, сказавшим, что социализм — это попытка человечества «преодолеть грабительскую фазу человеческого развития», т.е. капитализм. Коэн считает, что, хотя эта попытка пока не привела к успеху, было бы неправильно отказаться от нее. В России сегодня наблюдается рост интереса к социалистическому пути развития. Этому вопросу посвящен, например, серьезный коллективный труд «Новый социализм как воплощение русской идеи о справедливости». Чтобы лучше понять сущность «нового социализма», надо ответить на вопрос: «Почему пал Советский Союз?». Было ли это следствием объективных причин, закономерностью, или в этом повинны субъективные факторы? Конечно, социалистический строй, возникший в России в 1917 г. и навязанный силой странам Восточной Европы, был далек от совершенства и нуждался в развитии и улучшении. Видный деятель «Пражской весны» Ч. Цисарж писал: «Во всех государствах советского блока постепенно утвердилась модель «социализма по Сталину», и именно это стало катастрофической ошибкой кремлевских правителей. Не только потому, что в этой модели генетически были заложены будущие противоречия и кризисы, а после крушения всей системы произошла дискредитация позитивного содержания идей социализма. Напомню, что оказались утраченными результаты гигантских усилий и решающего веса Советского Союза в разгроме нацистского вермахта, превративших СССР во вторую мировую державу и обеспечивших ей притягательность и авторитет в глазах огромной части человечества». Но можно ли было устранить фатальные изъяны тоталитарного социализма, которые в конечном итоге привели к развалу Советского Союза? Представляется, что это вполне можно было сделать при наличии условий для самопознания общества и устранения пороков системы и характера власти.
Капиталистическая система вступила с начала ХХ века в полосу глубокого (и все углубляющегося) общего кризиса. Капитализм с его погоней за наживой всеми правдами и неправдами, господством денег, с частнособственническими интересами оказался совершенно несовместимым с моралью, нравственностью и справедливостью, с истинной демократией — народовластием, с подлинными духовными ценностями, которые заменила примитивная рыночная идеология и манипуляция общественным мнением. Производным от нее выступает закон джунглей: omnia contra omnes — борьба всех против всех. Капитализму свойственна империалистическая экспансия. Он повинен в развязывании двух мировых войнах и многочисленных локальных войн. И как формация он изжил себя, а на смену ему идет новый социальный строй. Падение социалистического строя в Советском Союзе и в странах Восточной Европы отнюдь не означало исторического провала социализма. В связи с 20-летием объединения Германии в немецкой прессе проводились интересные сравнения капитализма и государственного социализма в двух германских государства, их положительных и отрицательных черт, констатировалось, что, несмотря на прошедшие годы, все еще остается разделительная стена в головах многих восточных и западных немцев в духовном восприятии социально-политических реальностей. Влиятельная немецкая газета «Франкфуртер Альгемайне» писала в связи с этим: «Хотя двадцать лет тому назад немцы пережили крах (советской) мировой империи, но все же победа капитализма не была столь полной, чтобы конкуренция двух систем исчезла раз и навсегда. Борьба между идеалами свободы и равенства продолжается. Но она ведется теперь не между Востоком и Западом, а внутри нашего общества» Это очень интересная и справедливая констатация, относящаяся и к российскому обществу.
Не подлежит никакому сомнению, что все эти недостатки и уязвимые места советского строя можно было устранить при наличии просвещенного руководства. Очень искусно ими воспользовалась правящая элита США. В конце 90-х годов ее представители установили контакт с Ельциным, рвавшимся к власти. Как писал Горбачев в своих мемуарах, Ельцин вел за его спиной тайные переговоры с Бушем-старшим. Они были перехвачены советской разведкой. Но до сего времени их содержание остается в глубокой тайне. О нем можно пока лишь догадываться на основе результатов политики Ельцина после государственного переворота 1991 г. Были и другие очень важные причины провала перестройки и развала Советского Союза. Американская политика нащупала одно очень уязвимое звено в советской экономике — ее чрезвычайно сильную зависимость от мировых цен на нефть и газ. Около половины советского бюджета составляли доходы от экспорта энергоресурсов. И вот во время перестройки их цена на мировых рынках была сбита стараниями США с 80-90 до небывало низкого уровня — 6-10 долларов за баррель. В стране возник громадный дефицит продуктов питания и других товаров и как следствие — социально-политическая напряженность, недовольство политикой М.Горбачева. Это проложило путь к власти Б. Ельцину и стоявшего за ним американского лобби в лице Гайдара, Чубайса, Березовского и других губителей страны. Этот рычаг экономического давления на Россию в политических целях американские политики с успехом могут использовать в случае необходимости и ныне, учитывая в корне ложную энерго-сырьевую составляющую развития российской экономики, приобретшую в последние 20 лет гипертрофированный характер, когда она стала давать до трех четвертей бюджетных доходов. И начало этому положила либерально-капиталистическая контрреволюция Ельцина.
Так что, сказать, что социализм — это плохо, а капитализм — хорошо, значит, соврать (в том числе, и самому себе). Именно этим и занята русская интеллигенция. Именно поэтому ее в России никогда не любили. Еще в «Вехах» (начало ХХ в.) обнаруживаются слова раскаивавшегося интеллигента М. Гершензона: «Между нами и нашим народом — иная рознь. Мы для него — не грабители, как свой брат деревенский кулак; мы для него даже не просто чужие, как турок или француз: он видит наше человеческое и именно русское обличие, но не чувствует в нас человеческой души, и потому он ненавидит нас страстно, вероятно с бессознательным мистическим ужасом, тем глубже ненавидит, что мы свои. Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, — бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной». Прав был и святитель Феофан Затворник, написавший справедливые и горькие слова: «Современное русское общество превратилось в умственную пустыню. Серьезное отношение к мысли исчезло, всякий живой источник вдохновения иссяк… Самые крайние выводы самых односторонних западных мыслителей смело выдаются за последнее слово просвещения… Западом и наказывал и накажет нас Господь, а нам все в толк не берется. Завязли в грязи западной по уши, и все хорошо. Есть очи, но не видим, есть уши, но не слышим, и сердцем не разумеем… Вдохнув в себя этот адский угар, мы кружимся, как помешанные, сами себя не помня». А вот слова Николая Бердяева: «Ведь интеллигенция наша: дорожила свободой и исповедовала философию, в которой нет места, для свободы; дорожила личностью и исповедовала философию, в которой нет места для личности; дорожила смыслом прогресса и исповедовала философию, в которой нет места для смысла прогресса; дорожила соборностью человечества и исповедовала философию, в которой нет места для соборности человечества; дорожила справедливостью и всякими высокими вещами и исповедовала философию, в которой нет места для справедливости, и нет места для чего бы то ни было высокого». Банальное «потреблятство» скрывается за мнимовысокими порывами либеральных умов.
Этим «потреблятством» и была заражена во все времена русская интеллигенция. Но беда не в этом, хуже другое, этим же недугом была заражена и власть, причем, любая (а как иначе, ведь власть имеет свои корни именно в интеллигенции). Именно эта власть и развалила СССР, хотя, наверняка, не хотела этого. Вы скажите, что Никита Хрущев никогда не был интеллигентом, но это не помешало ему заразиться «потреблятством» (уж больно заразная болезнь). Если бы не Брежнев, Хрущев развалил бы СССР значительно раньше, чем это случилось. Перечитайте слова Дашичева, все отмеченные им шесть пороков социализма являются следствием «потреблятства» власти. Смотрите сами. Косность власти и отсутствие реформ во всей властной системе порождается тезисом «мне хорошо, стало быть, и всем остальным — тоже». Непропорциональное деление властных полномочий и финансовых потоков между представителями различных национальностей — тезисом «что хочу, то и ворочу». Мессианская гегемонистская политика центральной власти — «мне отсюда виднее». Борьба за власть в верхних эшелонах — «чем выше забрался, тем слаще жизнь». Моральная, нравственная и профессиональная деградация властных элит — «чего еще надо, лучше не бывает». Отсутствие обратной связи между властью и народом — «Я сказал, значит, так и будет». Как видите, эти пороки характерны для власти вообще, а не только социалистической — в частности. Почему же до сих пор не развалился мир «загнивающего капитализма»? А вот почему. Западная цивилизация всю свою историю была паразитической (и властные структуры, и управляемый ей народ) и всегда паразитировала на других странах. В СССР же паразитической была только власть, и паразитировала она на своем народе. По мнению автора, именно это обстоятельство и вызвало столь быстрый крах социализма. Впрочем, и капитализму жить осталось не очень долго (паразитировать на других странах в настоящее время стало очень сложно). Так что, правыми оказались теоретики анархизма — главной бедой любого человеческого общества является его власть. С другой стороны, без власти (организаторской или лидерской функции) человеческое общество и вовсе нежизнеспособно. Особенно сегодня, мало того, что власти надо наладить экономическую жизнь общества, необходимо защищать его от любых поползновений извне и внутри самого общества.
Развитие рода человеческого носит конвергентный характер. Любое человеческое общество развивается не только «само по себе», но и на примере окружающих его человеческих сообществ. Что вызывает усреднение общих принципов жизни в соседних человеческих сообществах. Происходит их конвергенция. Это обосновали в своих трудах такие международные авторитеты в области социологии и экономики, как Вальтер Ойкен, Питирим Сорокин, Джон Гэлбрейт и многие другие. Приверженцами теории конвергенции были и многие наши соотечественники, среди них академик Андрей Сахаров. Еще летом 1968 года, во время «Пражской весны», Сахаров опубликовал за рубежом (в Советском Союзе это было невозможно) свой первый концептуальный труд: «Мысли о прогрессе, мирном сосуществовании и духовной свободе». Он дал блестящий анализ пороков советской системы, ущербности глобального политического порядка, основанного на равновесии ядерного страха и таящего в себе угрозу планетарной катастрофы. Будущее человечества он видел в грядущей конвергенции двух социально-экономических систем, в ходе которой исчезли бы причины и источники их смертельной враждебности и соперничества. Он ратовал за совершенствование и реформирование обеих систем в ходе их мирного соревнования и обмена позитивным опытом. В то время конвергенция представлялась ему единственно возможным путем для постепенного преодоления противостояния Восток — Запад и прекращения опасной и разорительной глобальной конфронтации. Однако в этом он глубоко ошибался. После ельцинского переворота в 1991 г. Россия пошла по капиталистическому пути. Тем не менее, США стали проводить против нее, как и прежде против Советского Союза, конфронтационный, враждебный курс, направленный на ее всемерное ослабление. За этим крылись геополитические интересы. Идеи конвергенции отвергались консервативными кругами советского руководства. Они ошибочно считали, что всеобщим и единственным политическим и социально-экономическим эталоном являлась общественная система, установленная в Советском Союзе. Каждое отклонение от нее рассматривалось, как ренегатство и было наказуемо, даже с помощью военной силы. Уже в самом начале становления мировой социалистической системы возник идеологический и политический конфликт между руководством Югославии и Советского Союза. Броз Тито оказался волевым государственным деятелем, отстоявшим, вопреки массированному нажиму из Москвы, югославский путь развития, включавший элементы конвергенции. Опыт самоуправляющегося социализма доказал во многих отношениях свои существенные преимущества, несмотря на присущие ему недостатки. Уровень и качество жизни в Югославии были выше, чем в Советском Союзе, Греции, Турции, Португалии и Испании.
Новая историческая перспектива для социалистической реформации открылась с началом перестройки в Советском Союзе в 1985 г. Перед политикой и наукой социалистических стран возникла исключительно важная задача — опираясь на обобщение международного опыта социалистического строительства, наметить оптимальные пути реформирования социализма. Проблемы решались в тесном содружестве с учеными социалистических стран. В качестве примера такого содружества можно привести две важные конференции, проведенные в НРБ в 1986 и в 1987 годах, в период становления теоретических основ перестройки. В центре внимания участников оказались кардинальные вопросы. Что надо взять и что отбросить из теоретического наследия Маркса, Энгельса и Ленина? Как должна выглядеть новая модель социализма? Как должны сочетаться вертикальные и горизонтальные связи в политике и экономике? Формы собственности и товарно-денежные отношения, место и роль ассоциаций производителей в социалистическом обществе? Новая концепция внешней политики Советского Союза, сущность нового этапа сотрудничества социалистических стран в рамках СЭВ? Особое внимание было уделено жгучему вопросу — соотношению государственной власти и народного самоуправления. Ведь именно характер государственной власти, приобретший при Сталине и его последователях тоталитарный характер, привел к извращению сути социализма и во многом содействовал его падению. А. Бутенко напомнил о классическом определении социализма как общественного строя, где налицо власть самих трудящихся, «власть народа посредством самого народа». Исходя из этого, он считал, что сталинское правление нельзя рассматривать как власть народа. Власть является только тогда народной, когда реализуются не только интересы трудящихся, но и их воля. Властные функции должны быть переданы там, где это возможно, вниз, к ассоциациям непосредственных производителей. А те, кто осуществляют общие властные функции от имени народа, должны быть поставлены под строгий общественный контроль. Другими словами, даже тогда трезвомыслящие люди понимали, что главной бедой социалистических государств является власть, причем, не только центральная, но и на местах. Однако все это закончилось одной «говорильней».
Таким образом, можно сделать вывод: социально ориентированное государство и власть — вещи несовместимые. И социализм, и анархизм можно построить только в том случае, если опираться на самоуправление. Не на сегодняшнюю муниципальную власть (от которой сегодня ничего не осталось кроме названия), а на народное самоуправление. Что же это такое? Давайте попробуем ответить на этот вопрос. Славяне от своей природы имеют иную концепцию правового сознания, чем та, что нам навязана сейчас. Эта концепция диктовалась славянам всегда и диктуется сейчас Земным планетарным разумом. Древние понимали его значительно лучше, чем наши современники. Тысячелетиями русские, славяне, арийцы (назовите, как хотите) жили в Евразии. Корни Русского мира уходят в такие глубокие исторические пласты, что современные археологи диву даются, когда откапывают очередной артефакт, датировка которому порой зашкаливает за седьмое тысячелетие до нашей эры. И во все времена русские подчинялись Копному праву, основанному на самодержавии (самоуправлении). Вот что о нем рассказывает создатель Славянского кремля, Виталий Сундаков. «Копное право — наше корневое право. Оно служило основой и регулирующим механизмом всей жизнедеятельности на местах, как говорят сейчас. Копное право соответствовало нашему славянскому пониманию справедливости. Это те сапоги, если образно выражаться, которые были сшиты по нашей ноге. Оно полностью соответствует сознанию справедливости и чаяниям русских до сих пор».
Положения славянского Копного права передавались от человека к человеку, поскольку его положения были настолько незыблемы, что бумаге, бересте его не доверяли, только людям. А однажды записав его, стали потихоньку вносить туда поправки, уточнения. И земля стала буквально уплывать из-под ног, став вначале крепостными землями, поработив большую часть тружеников на ней. Далее, она стала раздаваться вместе с людьми, как вместе с насекомыми в траве, всем тем, кто служил и подчинялся власти. Слово «копа» («купа») — являет собой древний славянский корень. Коллективные совещания Копы также назывались Вечевыми. Разновидность городского копного права — Новгородское Вече, другое известное название Копы — Громада. «Копное право основывалось не на праве большинства, а на Правиле Единогласия — прихода к единому мнению всех собравшихся Сходатаев. Сходотаи — это не народ в современном «демократическом» смысле слова, где голос алкоголика-наркомана равен голосу академика. И конечно, не депутаты. Полным правом прийти на Копу могли только домохозяева, имевшие, кроме любого вида собственности, постоянную оседлость на своем наделе, или городище. В основном это были Главы Родов. Обязательно приглашались на Копу старцы, мнение которых спрашивали в тех случаях, когда нужно было вынести приговор на основании, например, прежних решений Копы, как сейчас говорят «судебной практики». Священные положения Копного Права сохранялись в памяти Сходотаев и передавались из поколения в поколение. Старцы же права голоса на Копе не имели, но их советы играли значительную роль. Сыновья и братья, не имевшие отдельных хозяйств, а также женщины, являлись на собрание только по особому требованию, чаще, для свидетельских показаний. Правом голоса обладал лишь семьянин, то есть тот, кто уже правит своим родом, большой семьей и крепким (справным) хозяйством. Очень хорошая фраза рождена современными исследователями: «право голоса на Копе имел тот, кто фактически подтвердил своей жизнью умение упорядочивать вокруг себя пространство…» Теперь о единогласии. Современный принцип главенства мнения большинства перед меньшинством выводит общество на схему подчинения пастуха желанию стада баранов. Принцип Единогласия заключался в том, что сходатаи при детальном рассматривании вопроса вызывали на Копу специалистов, свидетелей, всех кого потребуется. Спорили, приводили доводы, до тех пор, пока не выкристаллизовывалось логичное решение, которое разделяли буквально все, до одного голоса. Поскольку каждый голос был весом, каждый голос принадлежал крупному уважаемому авторитету. И если хоть один был против, ему задавался вопрос «почему?» Ответ внимательно выслушивали и опять спорили, пока не достигали результата единства мнения, только тогда и принималось решение».
На Копе не было ни электората, ни публики. Там сидели мужи — «тертые калачи», которые современные парламентские слушания могли расценить только как перебранку на базарной площади. На Копе была полная тишина, слышны были только слова говорящего, иногда очень даже волнующегося человека, поскольку человек говорил как на духу (ведь могли и казнить), а слова его сопровождали только треск дров в кострище, да ветер. Копа занималась розыском и отловом преступников, присуждала вознаграждение за их поимку, судила и наказывала, могла присуждать и доставлять обиженному вознаграждение. «На скопище устанавливалась круговая порука, когда вся община отвечала за проступки всех своих членов («от мала до велика»), а также ручалась за безопасность жизни и имущества, как своих общинников, так и люда пришлого. Если дело было уголовным, то Копа вела «расспрос», устанавливала «лик» преступника (отсюда — «улика»). На Копе поощрялось прощение обидчика, а также искреннее всенародное раскаяние преступника. Все решения Копы добросовестно выполнялись всеми. Нарушение Копного Права, ее постановлений было невозможным. Каждый славянин, столкнувшись с нарушением Копного Права или обычаев, обязан был приложить все свои силы для пресечения этого нарушения. Иначе он становился соучастником преступления, свидетелем которого был, и нес полную ответственность наравне с нарушителем. Такова была форма правления и назвалась она — самодержавием земли русской. И слово это к царской или княжеской высшей власти не имела никакого отношения». Старинному понятию «самодержавие», против которого ни у кого из славян не могло возникнуть в душе сопротивления, позднее влили иной смысл, для которого есть другое слово — монархия. Входило в Копу от 4 до 9 близлежащих весей (сел), сходатаи собирались в особом месте («местечке»). Откуда до сих пор сохранилось название главного села (теперь районного центра) — «мисто». Со временем главное село могло перерасти в город, который сохранял в своем управлении Копное право, а его жители назывались мищанами (мещанами). «Численность Копы варьировалась от 100 до 300 человек. Собиралось собрание в центре одного из сел общины или в заповедной дубраве, в священной березовой роще или дубраве с естественными или специально отсыпанными холмами. Рядом, обязательно должны были быть река, озеро или родник. Место это называлось коповище, копище, капище. Собиралась Копа под звон била, колокола, либо подачей светового или дымного сигнала от костра».
На Копе обсуждались все стороны жизни: срок начала и окончания сельскохозяйственных работ, сенокос, починка дорог, чистка колодцев, найм пастухов и сторожей, взыскания за самовольные порубки леса, сбор денег на общественные расходы селения, раскладка податей и т.д. Уклад Копы позволял сохранять высокую рождаемость и восстановление населения в случае войны или эпидемии, воспитывать мужчин-воинов, поддерживать санитарное состояние местности, охранять и восстанавливать леса. Много внимания вкладывалось в стимулирование выращивания значимых культур, например, льна. «Эффективность подобного самоуправления усиливалось выборными должностями десятского — по одному из 10 дворов и сотского — от 100 дворов. Сотский, при содействии десятских, наблюдал за чистотой в селениях, за чистотой воды в реках, за пожарной безопасностью, за порядком на торжищах, за продажей доброкачественных продуктов и иных товаров. Входящие в Копу сельские общины образовывали Волость. На Копе выбирались: волостной старшина, правление и суд. Волостное правление вело книги для записывания решения схода, сделок и договоров, в том числе трудовых, заключенных селянами меж собой и посторонними лицами. Вся записи велись волостным писарем, который был важным лицом в Копе. Кроме руководителей Волости, выбирали ходатаев по общественным делам — челобитников в стольный град. Такие ходатаи назывались «мироедами», людьми, жившими на мирской счет во время их поездок по общественным делам. Согласно древнеславянским обычаям, для защиты своих земель от внешнего врага Копой выбирались (Вечевые) Князья из крепких Родов потомственных воинов, которые составляли Честь и Славу нашего Отечества. Копой выделялась десятина для содержания Князя и его дружины, пограничных застав, для строительства пограничных городов и оборонительных линий. Селяне добровольно несли трудовую повинность по строительству особо важных или срочно необходимых военных объектов, а в военное время все воины-селяне поднимались на защиту Отечества. Так, благодаря Копному Праву, князь и воин земли русской Святослав смог в считанные дни собрать десять тысяч вооруженных всадников. На Всеземском Соборе из Князей выбирался Монарх — глава всей страны, Великий Стольный Князь Всея Руси. От Монарха требовалось соблюдение Копного Права, выполнение законов Всеземского Собора, защита народа от иноземных ворогов».
Такое проявление Копного Права возможно только при совершенной гласности и справедливости народа. На Копе обеспечивалась полная независимость мнений. «Каждый имел возможность «не боясь и не таясь» открыть свою душу. На Копе все шло начистоту, вопросы ставились ребром: «резалась правда-матка», и если кто-либо пытался отделаться молчанием, его скопом «выводили на чисту воду». Самые «немые» мужики, которые в другое время не решались и словом заикнуться против кого-либо, на Копе совершенно преображались. Копа становилась открытой взаимной исповедью («не токмо я, а мы разом»), соборным разоблачением и покаянием («пока я, ни я»), проявлением самой широкой гласности. В эти минуты частные интересы каждого достигали высшей степени проявления, а общественные интересы и справедливость достигали высочайшей значимости и последующего неусыпного контроля». Все это очень приемлемо даже для сегодняшнего правового сознания русских, даже более прогрессивно, по отношению к тому, что есть у нас. Элементы Копного права до сих пор применяются в структурах теневых и коммерческих, где необходимо вырабатывать важные и работающие решения, где нужен максимально эффективный результат, а не имитация работы власти, что сегодня мы видим в муниципалитетах. Как не грустно, но сегодня основной задачей любой власти является получение доходов для ее представителей. Все остальное — лишь имитация «бурной деятельности», чтобы избежать революционных настроений.
При Ярославе Мудром появилась «Русская Правда» — первый писаный уголовно-правовой феодальный кодекс. Его аналоги давно уже существовали в Западной Европе. «Русская Правда» всячески защищала исключительно интересы нарождавшегося класса феодалов, будущих помещиков. Именно они были первыми гонителями Копы как выразительницы интересов настоящих, коренных жителей русской равнины. На Русь с Запада активно начало наступать писаное, Посполитное (польское), а также Магдебургское право для больших городов. Принявшие такое «право» жители городов на Копу и Вече больше не являлись, а управлялись уже по другим законам. Окрестные села произвольно приписывались к такому городу и назывались «околичными». Решения местных авторитетных людей уже не воспринималось так строго, как раньше, поскольку появился другой, третейский судья с большими силами, чем местные. За этой силой стояла вся мощь армии. Эту силу стали боятся. Под натиском крепостного права Копа переродилась я в сельский суд, на который лишь приглашались от каждого села по одному сходатаю для ознакомления с результатами суда, а помещик со священником, урядником и несколькими своими приятелями вершили дела так, как было выгодно им. С 1557 г помещики получают право даже убивать крестьян. «Среди бездны неправды и заблуждений, которым окутано наследие Российского государственного устройства, самой коварной политической ложью является шельмование понятия Народно-Монархического Самодержавия. При Самодержавии народ сам себя держит, т.е. самоуправляется при помощи Монарха, и признаком истины в исконно русском самодержавном праве было Единое (стопроцентное) мнение Мира, или Копы. Самодержавная Монархия образует свое содержание из нравственных устоев и не создает нравственный образец, а сама им является, не приспосабливает его к себе, а сама к нему приспосабливается. Народно-Монархическое Самодержавие возможно лишь при осмысленном и сознательном жизнеустройстве народа. И в критические для Отечества моменты верховная российская власть всегда обращается к русскому народу — как к главному форпосту государственности России».
Наиболее полно исследованием копного права занимался в середине XIX века ректор Киевского Университета Николай Дмитриевич Иванишев (1811-1874). Он является автором книги «О древних сельских общинах юга России», «…звычай права нашего копнаго». Изучая чудом сохранившиеся тома древних актовых книг, автор рассказал об основных принципах Копного права. Известно, что по приказу Петра I, все урядные книги под страхом смертной казни должны были быть свезены в столицу для их переписывания, но были уничтожены. Уничтожив Копное право, закабалив свой собственный народ, власть лишила себя иммунитета против любого вмешательства извне. За что мы и расплачиваемся до сих пор. «Никакой народ не может быть жизнеспособным, самостоятельным организмом без самобытных внутренних, исконных, родовых изначалий. Славянские народы может спасти не холодный эрзац западной политики, а животворный родник справедливых общественных устоев, созданных самим Российским народом вместе с образованием и становлением его — как народа и государства. Сегодня как никогда великий русский язык, русская история, русская культура и традиция нуждаются в защите от посягательств — как за рубежом, так и в самой России — со стороны агрессивно настроенных русофобов, меркантильных политиков, бессовестных чиновников, безыдейных представителей СМИ. И делать нам всем это нужно не кровью, но Миром, Копно, как это делали наши предки, не поддаваясь ни на какие провокации и призывы к насилию. Делать всем вместе и каждому в отдельности на своем месте и по своим возможностям и наследному, пусть уже не юридическому, а морально-нравственному Копному Праву совести и справедливости». Для многонационального русского народа, безусловно, требуется и центральная (федеральная) власть, и о ней можно прочитать в главе «Новая конституция».